Право на информацию: Hit-top луганских нарушений

По результатам мониторинга, Луганщина уверенно стремится к лидерству по количеству нарушений права граждан на получение информации.

Предлагаю начать с небольшой метафоры. Представьте себя собственником коммерческого предприятия. Вы вложили в него свои деньги (возможно, на паях с другими учредителями) и рассчитываете если и не на сверхприбыли, то, по крайней мере, на определенную финансовую стабильность. Предположим, что вы не хотите руководить своим предприятием лично и нанимаете управляющего. Однажды вы обнаруживаете, что дела идут не так хорошо, как вам хотелось бы, и просите вашего управляющего предоставить вам отчет о проделанной работе. Как вы будете чувствовать себя, если нанятый вами менеджер пусть и вежливо, но совершенно четко даст понять, что это не ваше дело, что эта информация конфиденциальная, и кому попало он её предоставлять не намерен? У меня бы возникли сомнения в честности такого специалиста. Это было бы сигналом, что управляющего пора менять.

Точно так же обстоит дело и с нашим конституционным правом на участие в управлении государством – оно не может быть реализовано, если чиновники (нанятый нами менеджмент), в нарушение закона, отказываются предоставлять нам информацию о своей деятельности.

На протяжении августа и сентября 10 организациями из 9 регионов страны организаций в рамках антикоррупционной программы «Достойная Украина» проводились кампании информационных запросов в органы власти и местного самоуправления.

Увы, предварительные результаты этого исследования показывают, что Луганщина уверенно выходит в лидеры по нарушениям права граждан на получение информации.

Именно здесь общественными активистами были получены наиболее нелепые ответы из органов публичной власти. Мы предлагаем читателям познакомиться только с вершиной этого «хит-парада чиновничьего невежества». Прокомментировать ситуации мы попросили известного украинского правозащитника, сопредседателя Харьковской Правозащитной Группы (ХПГ) Евгения Захарова.

История первая: Сватовский районный отдел земельных ресурсов

В середине сентября волонтерами общественной организации Луганский археологический союз был направлен ряд информационных запросов в Сватовский районный отдел земельных ресурсов.

В них представители громады просили предоставить информацию относительно земельных участков, находящихся в запасе и государственном резервном фонде. К ответу просили приложить и копии схем землеустройства, отображающие размещение указанных участков.

Чиновники не стали тянуть с ответом – буквально через 2 дня после отправки писем одному из волонтеров позвонил начальник Сватовского районного отдела земельных ресурсов Виталий Косогор.

Он подтвердил получение запросов, но вместо ответа по существу, стал угрожать активисту обращением в Службу Безопасности Украины, поскольку, по его мнению, эта информация является государственной тайной. После того как координаторы проекта в средствах массовой информации распространили пресс-релиз, освещающий факты давления на общественных активистов, и привели убедительные доводы перекручивания юристами ОЗР статей закона, «чиновничья самодеятельност» прекратилась. Но в предоставлении информации заявителям, тем не менее, было отказано.

По мнению Евгения Захарова, информация, которую запрашивали волонтеры, должна быть открытой, поскольку не может быть отнесена ни к одной из причин для ограничения доступа к информации, перечисленных в статье 34 Конституции.

История вторая: Старобельский горсовет и районная прокуратура

Похожую реакцию, только уже у чиновников Старобельского райисполкома, вызвало обращение с запросами к депутатам районного совета от волонтера проекта «Внедрение прозрачных и свободных от коррупции механизмов застройки».

У каждого из депутатов запрашивалась информация об их деятельности в совете в сфере согласования вопросов застройки, содержание выступлений, депутатских запросов и обращений по данной теме, а так же установленную советом периодичность подготовки отчетов перед избирателями и результаты обсуждений этих отчетов.

Так же как и в Сватово, ответ был устным. Один из депутатов горсовета попытался оказать давление через родственника волонтера. Ему было заявлено, что, посылая одновременно такое количество запросов, этот человек «нарушает закон» и «может быть привлечен к административной ответственности».

По мнению депутата, гражданин имеет право послать только один информационный запрос. Уточнить, какой именно закон был нарушен, и с какой периодичностью (1 в неделю, или 1 в год?) граждане могут посылать запросы, депутат так не смог.

По истечении полутора месяцев ответы на запросы заявителем получены не были.

Комментируя этот случай, Евгений Захаров высказал мнение, что так же, как и в предыдущем случае, запрашиваемая информация не может иметь ограничений для доступа. «Замечу также, - говорит Евгений Захаров, - что запрашиваемая информация не может быть отнесена к конфиденциальной, являющейся собственноcтью государства, в силу запретов частей 3 и 4 статьи 30 закона, в которых дан перечень информации, доступ к которой не может быть ограничен».

Прокуратура, занявшая в 2006 году первое место в рейтинге самых закрытых органов власти, уверенно держит свои позиции. На запрос, касающийся состояния надзора за соблюдением земельного и градостроительного законодательства, Старобельский районный прокурор Владимир Ткаченко ответил весьма лаконично:

«Предоставление указанной информации не представляется возможным в связи с тем, что данная информация является конфиденциальной...».

За разъяснением, правильно ли советник юстиции В.В. Ткаченко понимает термин «конфиденциальная» и правомерен ли отказ, активисты обратились в областную и Генеральную прокуратуры.

Евгений Захаров с сожалением признает - из всех государственных институтов, органы прокуратуры остаются наиболее закрытыми. Прокуратура по-прежнему не регистрирует свои нормативно-правовые акты в Министерстве юстиции, в силу чего активистам не известны большинство приказов и распоряжений, которыми руководствуются в своей деятельности работники прокуратуры. Приказом Генерального прокурора №18 (от 18.03.2005) устанавливается перечень видов информации, относящейся к конфиденциальной. Дескать, доступ к ней ограничен, на соответствующие документы ставится гриф ДСП (для служебного пользования).

Отказ в предоставлении информации г-ном Ткаченко можно при желании обосновать ссылкой на Приказ №18, но законность самого этого приказа весьма сомнительна. Пункты 3 и 10 приказа, при желании, можно трактовать очень широко, ограничивая доступ практически ко всем аналитическим материалам, касающимся прокурорского реагирования. Однако, это нарушает как Закон «О прокуратуре» (п.5 ст. 6) и Закон «Об информации» (ст. 30), так и целый ряд национальных и международных стандартов свободы информации.

История третья: Луганский горсовет

На запросы, направленные 75 депутатам Луганского городского совета, был получен только один ответ, который достоин войти в «классику» чиновничьего бумаготворчества.

Депутат, фамилию и фракционную принадлежность которого мы не будем здесь называть, на просьбу предоставить информацию, которая должна содержать отчеты о его деятельности в статусе депутата, ответил буквально следующее: «Ваше обращение нами рассмотрено и в просьбе отказано в связи с тем, что в соответствие со ст. 9 Закона Украины «Об информации»... каждому гражданину гарантируется доступ к информации, которая касается его лично».

Таким образом, народный избранник недвусмысленно дает понять, что информация о его депутатской деятельности не касается людей, которые делегировали ему эти полномочия.

«В Луганской области, - пишет депутат, - проживает более 92% русскоязычного населения, и они имеют международное право обращаться в органы местного самоуправление на русском языке».

Далее, вместо ответов по существу, депутат толкует 10 статью Конституции и «Европейскую хартии о региональных языках». Следует заметить, что заявитель за толкованием упомянутых правовых актов к депутату не обращался. Возможно, эта глубокомысленная сентенция была адресована какому-то другому заявителю, а в этот ответ попала случайно? Или это такая завуалированная просьба народного избранника больше не присылать ему запросов на украинском?

Этот ответ руководитель Харьковской правозащитной группы прокомментировал наиболее лаконично. Евгений Захаров считает его просто анекдотичным. В этом случае, по его мнению, нарушен целый ряд норм Закона «Об информации» (напр., 8, 10, 21 и др.) и Закона «О местном самоуправлении» (напр., ст. 4 – принцип подотчетности территориальным громадам), которые обязывают депутатов информировать избирателей о своей деятельности.

Таким образом, мы еще раз можем убедиться, что не самая лучшая репутация, сложившаяся за Луганщиной, возникла не вдруг. Даже отбросив все навязываемые политиками стереотипы, мы вынуждены признать, что она имеет под собой вполне серьезные основания. И, прежде всего, именно луганские чиновники своими выдающимися «компетентностью и профессионализмом» укрепляют эту репутацию. Но и без активных усилий громады позитивные изменения ситуации невозможны. Луганчанам самим выбирать - укреплять негативные стереотипы, сложившиеся о нас у жителей других регионов, или научиться эффективно отстаивать свои права и интересы.

Константин Реуцкий, для «Острова»